Архетипы по юнгу. Психологические типы личности по К. Юнгу Символ архетипа самости в теории к юнга

Юнг считал архетип Самости верховным архетипом, который объединяет в себе все архетипы («Архетип Самости – это Бог в нас»). Это – зачаток, источник развертывания всех архетипов. На каждом этапе нашего индивидуального развития Самость представлена каким-то набором архетипов, которые как-то проявляются – и чем менее зрелой является Самость, тем более наивными будут проявления этих архетипов. Юнг называет архетип Самости «надстоящей личностью». Этот архетип – абсолютная парадоксальность, по следующим причинам: «Во-первых, Самость в сгущенном виде включает в себя все противоположности, какие можно (Мужское-женское, доброе-злое, умное-глупое) – и по мере развития эти противоположности являются (т. е. Распадаются). Будучи совершенством, Самость, однако, также порождает и наши теневые аспекты.

Обычно я обозначаю верховную личность как Самость – и при этом четко разделяю Эго, которое простирается столь же далеко, как и сознание, и целостность личности, в которую включены, наряду с сознательными компонентами, также и бессознательные. Эго противостоит Самости как часть целого – в этом смысле Самость является надстоящей, верховной. В этом противостоянии происходит как закалка Эго, так и построение каких-то гармоничных отношений. Эмпирически Самость ощущается не только как субъект, но как объект, через проекцию (т. е. Косвенно)». Самость неосознаваема и является источником неких жизненных ситуаций, в которые мы попадаем. В итоге Эго натыкается на провокации Самости, призванные подсказать Эго возможные направления его развития. Допустим, человек попал в аварию – это ему типа подсказка, что нужно соблюдать скоростной режим. Юнг считал, что если Эго не вполне слышит зов Самости, то у нас имеются и слабые поправки этого в виде «подсказок», хороших или не очень. Где-то мы потеряли ключи, где-то не завелась машина, где-то сдох планшет с важной презентацией. Человек должен подмечать эти «пятнышки» и осознавать их глубокий смысл. Проблемы, которые «подкидывает» человеку Самость необходимы для развития его Эго.

По Канту, у человека есть категории пространства, времени и каузальности (причинности) – это те категории, которые являются априорными для нашего сознания. Юнг же добавляет еще и синхронистичность, которая противостоит причинности. В случае причинности мы имеем ряд событий, побуждающих к тому, чтобы что-то произошло. Причинность доступна сознанию. Синхронистичность же предполагает, что у нас есть некие события, которые не связаны причинно, но связаны по смыслу – и мы можем найти этот смысл. Именно через факты синхронистичности мы обнаруживаем нашу Самость. Кроме того, Самость может проявляться в сновидениях и психосоматике. Эго может думать, что надо поступать так-то и так-то, оно все расписало и все про себя знает – но Эго может и ошибаться.

Юнг долго искал метафору для описания Самости. Однажды он писал некий трактат, посвященный данному архетипу, когда в окно вдруг залетела бабочка. И Юнг взял на вооружение следующую метафору: Самость – она как бабочка. У бабочки есть состояние куколки и состояние, когда она расправляет свои крылышки. Но мы не можем всегда быть в режиме расправленных крыльев – время от времени нам необходимо возвращаться в состояние куколки, обождать, переварить, ассимилировать, метаболизировать какой-то пережитый опыт, подержать этот опыт внутри себя – и только потом вновь расправить крылья и отправиться в следующий полет. Эти циклы расширения и сжатия – это циклы нашей жизни.

В 50-е гг. Майкл Фордхам (представитель Школы развития) ввел понятия деинтеграции, дезинтерграции и реинтеграции. Деинтеграция является аналогом ассимиляции опыта по Пиаже. Реинтеграция – это адаптация. Ассимиляция здесь чередуется с адаптацией. Сначала мы набираем новые жизненные эпизоды, потом перерабатываем их, и лишь затем они становятся частью нашей жизни в полной мере, получая выражение в какой-то новой схеме поведения. А дезинтерграция относится к очень модной ныне теме травматичного опыта, который человек не может никуда приткнуть – и этот опыт его фактически убивает, разрушая изнутри. Такой опыт – например, опыт войны или перенесенного насилия – крайне сложно интегрировать. Человек может не понимать, почему он попал в какую-то передрягу.

Юнг использует довольно необычную аналогию – Эго отпадает от Самости подобно тому, как Сатана отпал от Бога, будучи падшим ангелом. Получается, что Эго идет тропой Сатаны. И как Сатана был нужен Богу для того, чтобы познать себя, так и Эго нужно Самости для тех же целей.

Самость отличается определенностью и неповторимостью. С одной стороны – она общая для всех, но с другой – у каждого человека есть своя индивидуальная Самость. Иногда Юнг понимал Самость как собственное предназначение человека, поэтому Самость – есть и начало нашей жизни, и конец. «Самость является центром суммативной целостности, подобно тому, как Эго является центром сознательного разума. Самость является нашей жизненной целью, так как она есть завершенное выражение той роковой комбинации, которую мы назвали бы индивидуальностью. Парадоксальность Самости поразительным образом принадлежит величайшему духовному достоянию, зато однозначность – признак слабости. При этом Самость является не только символом целостности, но и идеалом целостности».

В своих трудах Юнг охватил широкий спектр философско-психологической проблематики: от традиционных для психоанализа вопросов терапии нервно-психических расстройств до глобальных проблем существования человека в обществе, которые рассматривались им сквозь призму собственных представлений об индивидуальной и коллективной психике и учения об архетипах.
Юнг высказал мысль о существовании более глубокого слоя в структуре личности, который он назвал коллективным бессознательным. Коллективное бессознательное представляет собой хранилище латентных следов памяти человечества и даже наших человекообразных предков. В нем отражены мысли и чувства, общие для всех человеческих существ и являющиеся результатом нашего общего эмоционального прошлого. Как говорил сам Юнг, “в коллективном бессознательном содержится все духовное наследие человеческой эволюции, возродившееся в структуре мозга каждого индивидуума”. Таким образом, содержание коллективного бессознательного складывается благодаря наследственности и одинаково для всего человечества. Важно отметить, что концепция коллективного бессознательного была основной причиной расхождения между Юнгом и Фрейдом.
Юнг высказал гипотезу о том, что коллективное бессознательное состоит из мощных первичных психических образов, так называемых архетипов (буквально, “первичных моделей”). Архетип - стереотип, штамп в человеческом мышлении, освященный культурно-исторической традицией, устойчивое, часто образное, символическое, представление о чем-либо. В юнгианской философии А. понимаются как присущие коллективному сознанию каждого народа, этноса своеобразные представления о явлениях жизни, напр., А. воды, А. старика и т. д. Это своего рода "подпорки" сознания, находящиеся у индивидуумов в сфере бессознательного, в наследственном генетическом материале, доставшемся от предков. А. участвуют в формировании фундаментальных представлений о мире. Далее, Юнг предполагал, что архетипические образы и идеи часто отражаются в сновидениях, а также нередко встречаются в культуре в виде символов, используемых в живописи, литературе, религии. В особенности он подчеркивал, что символы, характерные для разных культур, часто обнаруживают поразительное сходство, потому что они восходят к общим для всего человечества архетипам. Например, во многих культурах ему встречались изображения мандалы, которую он считал воплощениями единства и целостности “Я”:

К архетипам можно отнести устойчивые представления людей о "домашнем очаге", "мужчине - добытчике и воине", "женщине - матери". Еще к А. относят мифологические и легендарно-сказочные сюжеты и образы, характерные для каждой из национальных культур, с учетом влияния наследия Древней Греции и Рима: мифы о Елене Прекрасной, Прометее, Геракле, русские Иванушка-дурачок, Емеля или Илья Муромец и др. Таких А. культурного сознания великое множество. Это Дон Кихот у испанцев, Мальчик-с-пальчик или Кот-в-сапогах у французов, легенды о короле Артуре у англичан. Художественная литература часто возрождает и переосмысливает А. в новых исторических условиях, новых образах.
В ряду множества архетипов, описанных Юнгом, стоят мать, ребенок, герой, мудрец, божество Солнца, плут, Бог и смерть.
Количество архетипов в коллективном бессознательном может быть неограниченным. Могу сказать что архетипов у Юнга действительно много, например Младенец и Дева, Мать и Возрождение, Дух и Трикстер и т.д., их характеристики представляют собой очень глубокие философские и психологические аспекты, поэтому они будут больше интересны и понятны сугубо специалистам, изучающим Юнга.

Особое внимание в теоретической системе Юнга уделяется персоне, аниме и анимусу, тени и самости как основным архетипах в жизни каждого человека:

Персона

Персона (от латинского слова “persona”, обозначающего “маска”) — это наше публичное лицо, то есть то, как мы проявляем себя в отношениях с другими людьми. Персона обозначает множество ролей, которые мы проигрываем в соответствии с социальными требованиями. В понимании Юнга, персона служит цели производить впечатление на других или утаивать от других свою истинную сущность. Персона как архетип необходима нам, чтобы ладить с другими людьми в повседневной жизни. Однако Юнг предупреждал о том, что если этот архетип приобретает большое значение, то человек может стать не глубоким, поверхностным, сведенным до одной только роли и отчужденным от истинного эмоционального опыта.

Тень

В противоположность той роли, которую играет в нашем приспособлении к окружающему миру персона, архетип тень представляет подавленную темную, дурную и животную сторону личности. Тень содержит наши социально неприемлемые сексуальные и агрессивные импульсы, аморальные мысли и страсти. Но у тени имеются и положительные стороны. Юнг рассматривал тень как источник жизненной силы, спонтанности и творческого начала в жизни индивидуума. Согласно Юнгу, функция этого состоит в том, чтобы направлять в нужное русло энергию тени, обуздывать пагубную сторону нашей натуры до такой степени, чтобы мы могли жить в гармонии с другими, но в тоже время открыто выражать свои импульсы и наслаждаться здоровой и творческой жизнью.

Анима и Анимус

В архетипах анимы и анимуса проявляется врожденная андрогинная природа людей. Анима представляет собой внутренний образ женщины в мужчине, его бессознательную женскую сторону; в то время как анимус — внутренний образ мужчины в женщине, её бессознательная мужская сторона. Эти архетипы основаны, по крайней мере частично, на том биологическом факте, что в организме мужчины и женщины, вырабатываются и мужские, и женские гормоны. Этот архетип, как считал Юнг, эволюционировал на протяжении многих веков в коллективном бессознательном как результат опыта взаимодействия с противоположным полом. Многие мужчины, до некоторой степени, “феминизировались” в результате многолетней совместной жизни с женщинами, а для женщин является верным обратное. Юнг настаивал на том, что анима и анимус, как и все другие архетипы, должны быть выражены гармонично, не нарушая общего баланса, чтобы не тормозилось развитие личности в направлении самореализации. Иными словами, мужчина должен выражать свои феминные качества наряду с маскулинными, а женщина должна проявлять свои маскулинные качества, так же, как и феминные. Если же эти необходимые атрибуты остаются неразвитыми, результатом явится односторонний рост и функционирование личности.

Самость

Помимо перечисленных архетипов, Юнг в своих работах уделял большое внимание архетипу Матери. Архетип матери имеет множество проявлений. Это может быть мать, бабушка или мать в переносном смысле слова - богиня. По Юнгу, символ матери, так же, присутствует в вещах, «выражающих цель страстного стремления к спасению: рай, царство божье». Вещи, вызывающие у человека «благоговение»: церковь, университет, страна, небо, земля, леса, моря, луна. Архетип матери символизирует, так же изобилие и плодородие. «Он может быть связан со скалой, пещерой, деревом, весной, родником». Благодаря своей защитной функции символом матери может являться мандала. «С ним ассоциируются полые предметы», сосуды, некоторые животные: «корова, заяц, полезные животные в целом».

Архетип матери, как и многие другие, характеризуется двойственностью проявлений. «Злыми символами являются ведьма, змея, могила, саркофаг, глубокие воды, смерть, привидения, домовые и другие».

Положительное проявление архетипа: «забота, сочувствие, магическая власть женщины; мудрость и духовное возвышение, превосходящее пределы разума; любой полезный инстинкт или порыв; все, что отличается добротой, заботливостью или поддержкой или способствует росту и плодородию». Архетип матери связан с воскрешением и магическими превращениями. В отрицательном смысле может означать «нечто тайное, загадочное, темное: бездну, мир мертвых, все поглощающее, искушающее, т.е. то, что вселяет ужас и что неизбежно как судьба».

Также Юнг считал что каждая женщина проходит в своем развитии архетип Девы. Буквально Дева, Кора,— это Персефона из греческой мифологии, дочь Деметры, насильственно выданная замуж за Гадеса. Женщина-ребенок. Мать и девушка. Ее чистота, непорочность, гибкость, зависимость, податливость остается в каждой из нас на протяжении всей жизни. Архетип Девы воплощает в себе женскую покорность.

Существет также огромное число архетипов, которые используются в НЛП-методиках, именно их описание часто-густо встречается в Сети. В таких архетипах идея Юнга взята за основу, пререработана, переосмысленна,упрощена для более широкого круга людей(что тоже хорошо), они более развернуто описывают психотипы и характеры реальных людей. Они могут перекликаться с юнгианскими, но часть исследователей такие архетипы не считают проявлениями коллективного безсознательного, а скорее результатом приобретенного опыта.

Понятие архетипа в юнгианской психологии, может быть, самое неопределенное и глубокое. Довольно сложно, не используя четкого определения, объяснить собеседнику, что это такое (если он не психолог).
Наверное, архетип- это то самое древнее, далекое, что шло и идет с нами рядом всегда, что проявляется в наших мыслях и движениях, оставаясь таинственным спутником.
Юнг писал: «Во всех видах человеческой деятельности есть априорный фактор, то есть врожденная досознательная и бессознательная структура души. Досознательная психика- например, душа новорожденного ребенка- не пустой сосуд, в который при благоприятных условиях можно влить все, что угодно…когда мы видим первые проявления психической жизни, нужно быть слепым, чтобы не распознать за ними индивидуальный характер, то есть уникальную личность. Едва ли можно предположить, что все эти характеристики возникли в тот момент, когда проявились. »
Каждый из нас, родившись на свет, уже имеет генетические особенности своего организма. Какие-то из них проявляются в негативном плане или не проявляются и так и останутся молчаливыми в глубине наших хромосом, а какие-то одарят нас талантами или одарят наших братьев и сестер, но не нас, но они в нас, наверняка, были, просто нам не судьба испытать это счастье, может быть, потому что это не наша судьба.
«Рождение, воспитание, половое созревание, смерть- это в широком смысле сходный опыт для всех людей. Наша общая биология передается нам по наследству. Следовательно, если архетипы также являются общими, они тоже должны быть унаследованными.»(Э. Сэмуэлс)
При этом Юнг указал на то, что архетип больше похож на скелет, который у всех приблизительно одинаковый, а все, что на него нарастет, то есть содержание, зависит от окружения, истории жизни семьи, народа…
Юнг различал архетипы и архетипические образы. Архетип — это непредставимый фактор, «предрасположенность, которая начинает действовать в определенный момент развития человеческого разума и упорядочивает материал сознания по определенному шаблону.» Архетип можно сравнить с невидимым присутствием кристаллической решетки в насыщенном растворе…. «Архетип может быть назван и имеет неизменяемое ядро смысла, но всегда только в принципе, никогда как конкретное явление.»
А архетипические образы очень разнообразны и «указывают на нашу основную непредставимую базовую форму.» Примеров архетипов масса. Наиболее распространенными являются сказки, мифы. Обращаясь к ним, мы прикасаемся к образам, переданным нам через многие поколения. Чего стоит один только образ Бабы Яги. Сколько в нем глубины, коварства. Этот образ будто уходит корнями в древность и окутывает нас прохладой неизвестности и даже ужаса.
Есть образы, которые близки и понятны всем: что такое мать для ребенка. Миллионы лет ребенок нуждался в матери с самого рождения, и его жизнь напрямую была связана с ней, с процессом вскармливания, заботы матери. От того, как она кормит, ухаживает, зависит, будет жить ребенок или нет. И так миллионы лет. Поэтому можно говорить об архетипическом образе матери. И этот образ безбрежен. Начиная с рождения, с прикосновения матери, мы открываем длинную галерею женских образов, которые пойдут с нами по жизни: мать, бабушка, Богоматерь, мачеха, Баба Яга, Деметра, Медея… За каждой женщиной свой неповторимый образ, и из этих образов каким-то волшебным узором сплетается архетип Великой Матери. «С ним ассоциируются такие качества, как материнская забота и симпатия; магическая власть женщины; мудрость и духовная экзальтация, превосходящая разум; любой полезный инстинкт или импульс; все, что благотворно… Оборотная сторона материнского архетипа подразумевает все тайное, скрытое, темное; бездна и царство мертвых; все, что пожирает, обольщает, отравляет; все, что ужасно и неизбежно, как судьба. Так я обозначаю эту двойственность словами «любящая и ужасная мать»(К.Г. Юнг)
Обратившись к основному женскому архетипу, я бы хотела задержать внимание на той теневой стороне, с которой чаще приходится сталкиваться в психотерапевтическом процессе. В своей книге «Встреча с Безумной женщиной» Линда Леонард вспоминает слова Вирджинии Вульф: «основная проблема в том, что мы не знаем своей истинной самости, так как идеализируем женщину-ангела, витающего у домашнего очага.» «Нам нужно признать и темную сторону женщины, чтобы мы смогли взять у Безумной женщины ее творческие возможности, при этом осознавая ее пагубную сущность. Нам нужно исцелить ее внутреннее расщепление»(Л.Л.)
Как можно относиться к безумию? Как важно осознать безумную часть женщины, которую далеко не всем удается скрывать. Если женщина- добропорядочная домохозяйка, жена, мать, сколько других своих частей ей не удалось интегрировать в жизнь? И за годы горечь нереализованность может накопиться, и выход ее может быть ужасным. Если женщина всю себя отдала бизнесу, политике и не пережила массу тяжелых и счастливых дней со своей семьей- она не реализовала основную часть своей женской истории. «Психологическое развитие женщины требует интеграции многих сторон ее самости, чтобы ее личность стала целостной и здоровой… Если она не осознает своей фрустрации, своего гнева, то ее непрожитая жизнь, скорее всего, бессознательно перейдет на ее детей, мужа.. И даже на нее саму»
Как важно понимать своих матерей, увидеть ту теневую часть, которая нам кажется самой тяжелой, неприятной, вызывающей злость, неудобство. Но, понимая их, мы можем приблизиться и к себе. «Вероятно, мы еще в детстве в какой-то форме интериоризировали безумие наших матерей»
Какими разными могут быть образы Безумных матерей. Это и «Снежная Королева, и «Женщина-дракон»», извергающая чувства вместе с огнем, который сжигает все на своем пути. Может быть и «Святой праведницей»-воплощением женственности, покорности. Но в то время, когда сознание не активно, в него будет внедряться Тень Безумной женщины. Дочери таких матерей могут интуитивно чувствовать скрытый гнев, бушующий в бессознательном матери. Часто таким детям снятся сны, в которых садистские персонажи насилуют или мучают маленьких девочек или женщин.
Я бы хотела вернуться к образу Женщины- дракона и вспомнить один из самых известных мифов- миф о Золотом Руне. Этот миф, являясь одним из самых трагичных, представляет образ Безумной женщины, которая в порыве ярости, отдавшись чувству мести, готова на самые бесчеловечные поступки.
Медея, единственная дочь царя Колхиды Эета, чье сердце пронзила золотая стрела Эрота, влюбилась в Ясона. Она сделала для него все: помогла добыть Золотое Руно, убить дракона. Она отреклась от отца. Вернувшись в Иолк с Ясоном, Медея возвратила молодость отцу мужа Эсону. Безжалостно убила царя Иолка Пелия, родила Ясону двух сыновей, но через 10 лет Ясон изменил Медее, решив жениться на дочери царя Креонта Главке. Не было предела отчаянию Медеи, разум покинул ее. «Словно обратившись в бездушный камень, сидела Медея, погружённая в печаль. Понемногу неистовый гнев овладел Медеей». » Приходят дети. Увидев их, плачет Медея, она обнимает, целует своих сыновей, жажда мести ее сильнее любви к детям.» после убийства Креонта и Главки она решает убить своих детей, чтобы еще сильнее заставить страдать Ясона.
Детоубийство может принимать разные формы: необязательно все должно кончаться убийством, но злость на мужа может принимать разные формы- отыгрываться жена может на детях- игнорировать их одаренность, мучать физически, завидовать их будущему и т.д. «они могут убить сами в себе свои творческие импульсы, перестав творить или разрушая то, что они уже сделали.»
Еще один яркий архетипический образ- Снежная королева. Сколько их разбросано по миру- по реальному и миру искусства.» Это деспотичная, жаждущая власти женщина, часто имеющая скрытый комплекс неполноценности. Хотя втайне такая женщина жаждет эмоционального тепла, она отталкивает от себя других людей своим холодом в ответ на их проявление чувств. Мать- » Снежная Королева» отстраняется, отвергает и бросает своего ребенка. Зачастую она застывает в ощущении собственного превосходства, придавая высшую ценность порядку, чистоте и совершенству. Если ее дочерям не хватает дисциплинированности и стремления к совершенству, Снежная королева часто их наказывает, отпуская в их адрес колкие и язвительные замечания, унижающие их достоинтво и вызывающие стыд. «Снежная королева» стремится прекратить выражение любых теплых чувств, потому что боится или испытывает ревность к чужому эмоциональному теплу.» Дети зачастую и сами на всю жизнь остаются замороженными, так и не получив родительского тепла, а холод в сердце так и блуждает из поколения в поколение. Они, быть может, и рады принять этот бесценный дар, но какова будет цена? Может быть, как-нибудь без него? Это вряд ли можно получить даром… За такое, наверняка, надо платить своей любовью, нежностью. А откуда их взять? У Марины Цветаевой много печальных стихотворений о детстве.

«С ранних лет нам близок, кто печален,
Скучен смех и чужд домашний кров…
Наш корабль не в добрый миг отчален
И плывет по воле всех ветров.

Все бледней лазурный остров- детство,
Мы одни на палубе стоим.
Видно грусть оставила в наследство
Ты, о, мама, девочкам своим!»

Ее мама, Мария Александровна, вышла замуж молодой за вдовца с детьми. Блестящая пианистка, рано оставшаяся без матери. Отец был добрым, но консервативным человеком. Он не одобрял карьеру пианистки, ему не понравился юноша, который был единственной любовью Марии, и она разорвала помолвку. «Несчастная любовь и несчастная жизнь всегда очаровывали Цветаеву. Они были- она это чувствовала- получены в наследство от матери. » пишет ее биограф Л. Фейлер. Она выходит замуж за известного ученого, будучи подругой его умершей жены, которую он страстно любил. Родив дочерей, не испытав страсти любви, не став пианисткой, Мария Александровна была одержима идеей сделать пианисткой Марину. Она открыла девочкам мир музыки и литературы. «Мать залила нас музыкой.. Мать затопила нас всей горечью своего несбывшегося призвания, своей несбывшейся жизни, музыкой залила нас, как кровью, кровью второго рождения..»
Но с ранних лет Марина почувствовала подавленную тоску и гнев матери. В ее дневниках есть воспоминание о встрече матери с тем, кого она отвергла. Когда он спросил, счастлива ли она, мать будущей поэтессы ответила: «Моей дочери год, она очень крупная и умная, я совершенно счастлива…». «Боже- напишет впоследствии Цветаева,- как в эту минуту она должна была меня, умную и крупную, ненавидеть за то, что я- не его дочь!»
Все в доме, включая и мужа, знали о постоянных страданиях Марии Александровны.
В возрасте 22 лет поэтесса пишет: «Ее мятущаяся душа жила в нас, только мы демонстрируем то, что она скрывала: ее мятеж, ее страсть, ее тоска стали криком внутри нас.»
Холод, презрение, критичность матери — «Снежной королевы»- об этом много строк ее воспоминаний: «Все мое детство, все дошкольные годы, вся жизнь до семилетнего возраста, все младенчество — было одним тотальным криком о листке белой бумаги. Подавленным криком.» под запретом были очень многие вещи. «Мать никогда ничего не запрещала словами; глазами все»
Женщина, не прожившая свою жизнь, как мечтала… Может ли такая женщина найти в себе силы, мудрость, чтобы дать своим детям возможность реализовать свои мечты? Она не смогла, не услышала, не захотела, наверное, и приревновала. Какая же сила вырывалась из души Марины Цветаевой, чтобы идти своим путем вопреки… А, может быть, именно благодаря этому сопротивлению ее стихи такие мощные и незабываемые.
Еще одна колоссальная проблема — конкуренция детей за те крохи родительской любви, которые им доставались. Чем меньше любви- тем жестче конкуренция. И об этом тоже много написано и Мариной, и Анастасией Цветаевыми.

К образу Снежной королевы меня вернула моя первая клиентка Светлана. Она выросла в семье, где не приняты были нежность, доверительные беседы, дружные семейные ужины. Они с сестрой всегда были предоставлены сами себе. Мама целый день работала, отец пил, часто наказывал и даже бил детей. К воспоминаниям детства Света возвращалась без удовольствия: «Нет ничего хорошего, чтобы вспоминать.» Со временем картинки из детства стали проясняться, но там, и вправду, ничего теплого. Светлана удивлялась: «Странно, мама никогда ничего вкусного не готовила.». «Когда отец на нас кричал, наказывал — она нас не защищала.» Где-то через 6 месяцев пациентка рассказала о том, что мама сделала 20 абортов. И в этой кровавой бойне уцелели только 2 девочки. Где же взяться любви и нежности?
И сама клиентка так и шла по жизни — родила дочь, была с ней очень строгой, целый день работала, муж- алкоголик. Дочь росла сама по себе, мать о ней, практически, ничего не знала. Опомнилась только, когда дочь погибла. С тех пор прошло 10 лет, но говорить об этом мы смогли не сразу. Через 2 года после смерти дочери Света взяла под опеку двухлетнюю девочку из детского дома, сейчас ей 12 лет. За год терапии в ее жизни многое изменилось, и главное, что изменилось ее отношение к жизни, семье. В ней стало больше тепла, заботы, любви. Она часто возвращалась к образу своей матери, вспоминала ее равнодушие (от которого ребенок становился бессильным); нейтральность во всем, что касается быта и семьи; вечную усталость, которая лишала дом энергии и радости. Ей многое пришлось переоценить. Она долго работала над своими отношениями с мужем, со временем муж перестал пить.
Она очень переживала за отношения с сестрой. Как пишет Линда Леонард: «Некоторые дочери Снежной королевы не могут получить душевного тепла из других источников и, оледенев от холода, сами становятся Снежными королевнами.». » Другие такие дочери, пытаясь растопить ледяную атмосферу, созданную матерями, стремятся получить тепло, недополученное в детстве, поэтому становятся крайне зависимыми и находятся в постоянном поиске заботы и внимания, которых были лишены…»
Светлана очень хотела теплых отношений с сестрой, но конкуренция все осложняла. Почти все разговоры ее сестра сводила к скандалам, и Светлана не получала ни заботы, ни внимания. Она очень переживала по этому поводу. Часто возвращалась к этой теме. Со временем она перестала об этом говорить, а когда я спросила о сестре, она сказала, что ей почему-то уже и не хочется часто звонить, да и не о чем говорить; а про изменения в своей жизни- здоровье мужа, успехи дочери — она говорить боится. Слишком все хорошо. Вдруг сглазит. Значит, терапия дает возможность найти все, что нужно — и тепло, и внимание — внутри себя. Надо искать в себе эту любящую, заботливую женщину и мать.
В этой работе я обратилась только к двум из множества женских архетипических образов. Каждый из них заслуживает особого внимания. В заключении я бы хотела снова обратиться к словам К. Г. Юнга: «Архетип никоим образом не является нелепым предрассудком, он становится им только тогда, когда используется не к месту. Сами по себе архетипические образы -это высшие ценности человеческой души; они населяют небеса всех рас с незапамятных времен. Было бы очевидной ошибкой считать их незначимыми. Поэтому наша задача не отвергать архетипы, но избавиться от проекций, чтобы восстановить их содержание в памяти индивида, который невольно утратил его, проецируя их вне себя.

Список Литературы
К.Г. Юнг. «Архетипы и коллективное бессознательное
Э. Самуэлс «Юнг и постъюнгианцы»
Э. Нойман «Великая мать»
Л. Леонард «Встреча с Безумной Женщиной»
Н.А. Кун «Легенды и мифы Древней Греции»
Л. Фейлер «Марина Цветаева»

Карл Густав Юнг является основоположником аналитической психологии. Интересно, что развивая свои теории и идеи, он часто обращался к мировым религиям, оккультизму, Священному Писанию, посещал «места силы». Именно Карл Юнг ввел в современную психологию такие понятия, как «коллективное бессознательное», «анимус/анима» и «тень».

Многие утверждают, что аналитическая психология открыла широким массам преисподнюю человеческой души. Сначала Зигмунд Фрейд описал бессознательное, в котором обитают комплексы, страхи, тайные желания и сексуальные патологии. А Юнг рассказал о «тени» – оплоте демонической энергии человека.

В первую очередь Юнг отметил, что психика индивида состоит из нескольких частей. Ее центром является сознание. Можно представить, что это целая галактика с «планетами» – архетипами и «солнцем» – сознанием по центру.

Когда мы говорим о человеке, мы подразумеваем целостную личность, но в реальности имеем дело с несколькими субличностями.

В своих исследованиях Карл Юнг подробно описал эти части человеческого «Я». В первую очередь – это комплекс Эго . Среди менее значимых можно наблюдать отцовский или материнский комплекс, множество констелляций и архетипичных образов. Если рассмотреть человека поближе – он состоит из разнонаправленных установок, которые вступают в противоречие друг с другом, создают основу для внутреннего конфликта. Наиболее значимые субличности – это и Тень .

Архетипы по Юнгу

Архетипы, согласно трудам Карла Густава Юнга, это некая библиотека образов, которая расположена в сфере коллективного бессознательного. Ее содержимое передается из поколения в поколение. Данные образы порождают шаблонные реакции на стандартные ситуации.

Все архетипы произошли от инстинктов. Поэтому их главная задача – выживание. К примеру, архетип «врага» помогает ребенку в дикой природе распознать хищника и совершать верные действия – затаиться, спрятаться, убежать и т.д.

Бывает, мы встречаемся с людьми, которые нам неприятны без веских на то причин. Мы испытываем рядом с ними дискомфорт и хотим убежать. Возможно, этот человек соответствует нашему архетипу «врага», и этим обусловлена реакция.

Юнг выделил три сферы в структуре личности:

• личное бессознательное;
• коллективное бессознательное;
• сознание.

Личное бессознательное – все, что раннее осознавалось, но перешло на уровень бессознательного. Коллективное бессознательное передается по наследству, словно пакет документов с готовыми образами и примерами реакций.

Развитие личности основывается на взаимодействии между собой пяти основных архетипичных фигур: самость, персона, тень, анимус и анима, эго.

• Самость – объединение сознания и бессознательного в человеке. Самость формируется в процессе индивидуализации, когда некоторые аспекты личности должны интегрироваться. Часто Юнг изображал самость в виде мандалы, круга или квадрата.
• Тень опирается на инстинкт размножения и жажду жизни, свободы. Существует тень как невидимая часть бессознательного, состоит из подавляемых идей, желаний, действий, недостатков и инстинктов человека.

Юнг писал, что тень может приходить в сновидения и принимать самые разнообразные формы – в виде чудовища, змеи, монстра, бабы Яги, дракона и т.д.

• – бессознательная женская сторона личности, а анимус – мужская. Это истинное «Я» – служит главным источником связи с коллективным бессознательным. Сочетание этих архетипов называют «божественной парой» или сизигией. Данные образы воплощают целостность, гармонию и совершенство.
• – наше идеальное представление о себе и внешний облик перед миром. В латинском языке слово персона означает «маска». Архетип Персоны – это набор социальных масок, которыми мы пользуемся в разных житейских ситуациях.

Задача Персоны заключается в том, чтобы уберечь Эго от проявления своей негативной стороны. Юнг считал, что персона тоже может проявлять себя в сновидениях, воплощаясь в положительные образы.

Карл Юнг утверждал, что в реальности архетипов больше пяти основных. Некоторые из них способны перекрываться друг другом или сочетаться между собой. Дополнительно Юнг описал следующие архетипы:

• Мать – утешение, спокойствие;
• Отец – мощь, сила, авторитет, власть;
• Ребенок – невинность, тоска по детству и беззаботности, спасение, возрождение;
• Мудрец – знания, мудрость, опыт;
• Герой – спасатель, защитник, опора;
• Враг – опасность, тревога.

Что такое Тень?

Тень Юнг считал архетипом, который перешел человеку от животного мира. Это собрание страстных желаний и поступков, аморальных и неистовых инстинктов, которые осуждаются социумом и часто не соответствуют идеалам самого человека.

В период становления личности, ребенок учится понимать, что такое «хорошо» и «плохо». Со временем мы создаем определенный идеальный образ, согласно Юнгу – он называется Персона. Этот «идеальный человек» хорошо вписывается в нормы и стандарты общественной жизни: он толерантен, успешен, красноречив, имеет выдержку и терпение, порядочный и ответственный. При этом внутреннее содержание, способное разрушить Персону, тщательно игнорируется.

Чаще всего теневая сторона личности подавляется и вытесняется до такой степени, что человек просто не замечает свои негативные стороны. В то же время в бессознательном назревает буря, которая рано или поздно накроет и лишит человека самоконтроля.

Согласно работам Юнга, не Тень считается оплотом зла в человеке. Скорее виновато то, что ее создает: завышенные ожидания, отрицание собственного «Я», абстрактные идеалы, проживание «чужой жизни», отсутствие любви и уважения к себе.

Архетип Тень – это совокупность любых атрибутов личности, которые мы отрицаем и подавляем, искренне ненавидим в себе.

Взаимодействие Тени и Эго

Эго каждого человека отбрасывает Тень . Это нормально. В период адаптации к миру, Тень вбирает в себя эмоции и желания, которые приводят к моральным конфликтам. Без контроля Эго эти процессы спрятаны во мраке сознания. Работа Тени сравнима с деятельностью шпионской разведки, когда глава государства ничего не знает о грязной и аморальной работе шпионов. В то же время наслаждается результатами их деятельности, проживая в безопасной стране.

Аналитическая работа с Эго может раскрыть теневые процессы и помогает их осознать, но защитные механизмы Эго работают эффективно, и лишь единицам удается их преодолеть.

Тень никогда не попадает под контроль Эго, она является бессознательным фактором. Наше Эго порой не подозревает, что отбрасывает Тень. Описывая этот архетип, Юнг стремился указать на шокирующую несознательность, которую демонстрирует большинство людей.

Если вникнуть в корень человеческих намерений, желаний и выборов, окажемся в темной области. Мы увидим, что наше Эго в темной части самоуверенное, бесчувственное, эгоистичное, склонное к манипуляциям и извращенным желаниям. Перед нами предстает стопроцентный эгоист, который любой ценой стремится достичь удовольствия и власти над другими. Этот негатив внутри Эго и есть воплощение мирового зла в сказках, мифах и классической литературе. Например, персонаж Яго в шекспировском «Отелло» является ярким представителем Тени.

Самое интересное, что Эго никак не переживает свою Тень. Она проецируется на других людей, будучи неосознанной. Например, если вас раздражает отъявленный эгоист – это на него проецируется неосознанное содержание вашей тени. Несомненно, другие люди предоставляют «крючки» для проекции тени. Ведь в сильных эмоциональных реакциях присутствуют реальное восприятие и проекция.

Дефензивное Эго всегда настаивает на своей правоте, часто выступает в роли жертвы или наблюдателя. В то время как свое Эго делает человека «святым», другой человек превращается в «монстра». При психологической работе с собственным Эго можно научиться распознавать проекции и не создавать «козлов отпущения» .

Как зарождается Тень?

В начале цивилизации люди жили, следуя собственным инстинктам, импульсам, законам природы. Сегодня эмоции и желания контролируют нормы поведения в обществе, мораль, этикет. На человека возложено множество категоричных ограничений и запретов. Со всем этим помогает жить Тень.

Тень начинает формироваться в раннем детстве, когда взрослые старательно манипулируют детьми, демонстрируя все несовершенство и односторонность взрослого мира. К примеру, если родители подавляют ребенка или проявляют к нему несправедливость, ребенок реагирует возмущением и здоровой, естественной агрессией. Но вместо того чтобы извиниться и принять свою неправоту, взрослый еще больше унижает, кричит на ребенка, наказывает либо бьет. Ведь нужно «уважать старших» и «закрыть рот».

Спустя некоторое время малыш усвоит урок. Он перестанет демонстрировать агрессию, хотя она по-прежнему будет возникать. Ребенок начнет подавлять ее. Все негативные переживания вытеснятся в бессознательное, что станет началом формирования второго «Я». Туда же отправятся на хранение нереализованные мечты и желания: «это денег не принесет», «мужики не танцуют», «займись нормальным делом», «этим на жизнь не заработаешь» и т.д.

Тень принимает в себя те черты характера, которые несовместимы с Персоной и Эго-сознанием личности. И Тень, и Персона на самом деле чужды сознанию. Согласно Юнгу, Персона – это «публичная личность», которая помогает человеку формировать психосоциальную идентичность. Персона, как и Тень – незаметны для Эго. Но Эго более лояльно принимает Персону, так как она не противоречит моральным нормам поведения в обществе.

Как проявляет себя Тень?

Тень терпеливо ждет момента, когда мы будем раздражены, обессилены либо под действием алкоголя/наркотиков и т.д. Именно она подталкивает нас к действиям, которые в трезвом состоянии мы никогда себе не позволим осуществить.

Человек под действием Тени обижает близких, машет кулаками, изменяет своим принципам, грубо разговаривает, затевает драку или что-то ворует. После произошедшего ему становится очень стыдно, и это состояние описывается как «что-то нашло», «муха укусила», «как подменили».

Несмотря на то, что за некоторые поступки нужно стоять в углу 3-4 жизни, нельзя во всем обвинять сознание человека. Ведь он на самом деле действует, словно во сне, когда Тень затмевает разум и вырывается из «темницы» бессознательного.

Юнг описывал, что Тени свойственно властно овладевать чем-то, вести себя навязчиво, упорно противодействовать моральным нормам. Так что в этом случае виноватых несколько – ослабевшее сознание, люди, которые плохо обращались с ребенком в детстве, вырвавшееся наружу бессознательное.

Именно Тень заставляет человека сомневаться в своих силах, напоминает о беспомощности, неуклюжести и т.д. С одной стороны – срабатывает сценарий детства, а с другой – в таких условиях Тени легче бороться за власть.

Следуя примеру Анимуса и Анимы, Тень проецирует себя на окружающих людей. Поэтому наша ненависть и злость к кому-то – это непринятие этих качеств в себе.

Архетип Тени в литературе и кино

Самый яркий пример Тени – это Мефистофель в «Фаусте» Гёте. Согласно сюжету, Фауст стал скучным и чрезмерно образованным человеком. Он прочел много книг, изучил все, что его интересовало, и утратил интерес к жизни. Фауст задумался о самоубийстве, и в этот день ему перешел дорогу черный пудель, который превратился в Мефистофеля.

Затем Мефистофель соблазняет Фауста бросить науку и отправиться с ним, чтобы открыть другой мир, полный плотских утех и наслаждений. Он знакомит интеллектуала с его чувствами, страстью и трепетом спящей сексуальности.

В романе случилось то, что Юнг называл энантиодромией. Это переход личности в противоположный для нее тип. Фауст принял Тень и временно жил, питаясь ее качествами и энергией. В итоге душа Фауста спаслась от дьявола и ада только благодаря милости Бога.

Часто можно увидеть архетипы Тени и Персоны в кино:

Часто в художественных произведениях показывают символическую встречу с Тенью, как отражение себя в зеркале.

В статье дается характеристика психологии Карла Густава Юнга. Особое внимание уделяется его концепции архетипов.

• Повышенный уровень тревожности как психологический барьер при изучении иностранных языков в подростковом возрасте
• Психологическая интерпретация героини романа Г. Яхиной «Зулейха открывает глаза»
• Использование техник арт-терапии, в работе с подростками в условиях образовательной организации

Одной из центральных категорий глубинной психологии является учение Юнга об архетипах. «Архетип» переводится с греческого языка как первообраз. Юнг под архетипами подразумевал врожденные модели восприятия мира и поведения людей. Это базовые матрицы психики являются формой человеческого проявления «коллективного бессознательного». Юнг обнаружил их в рисунках пациентов психиатрической больницы. В этих рисунках повторялись одни и те же сюжеты и образы. Но самое главное заключалось в том, что они были тождественны у всех пациентов независимо от их национальности, вероисповедания и цвета кожи, пола и образования. Более того, они встречались в мифах разных народов, религиозных и астрологических символах, учениях алхимиков. Их онтологические основания следует искать вне человеческой психики. Одни авторы считают их проявлением устоявшихся в культуре образов и моделей поведения (Е.М. Мелетинский), другие полагают, что они являются проявлением над психических, надсоциальных и надматериальных структур, пронизывающих всю Вселенную. Думается, самого Юнга следует отнести к второй группе. На это, в частности, указывают некоторые места из его произведений «Понятие архетипа ˂...˃ указывает на то, что в психике существуют в наличности определенные формы, которые распространены вездесущно и повсюду», – пишет Юнг . Далее он замечает, что «феномен архетипического вида – данность более тонкая, нежели психическая, – основан на существовании некоего психоидного базиса, т.е. чего-то лишь обусловленного психическим, но принадлежащего соответственного к иной форме существования» . Ученица и секретарь Юнга Аниела Яффе также подтверждает эту идею: «Концепция всеединой реальности ˂...˃ была названа Юнгом unus munus (мир, в котором материя и психика ещё не различимы или не реализованы по отдельности). Подготавливая подобную монадическую точку зрения, он указывал на «психоидную» природу архетипов (т.е. не чисто психическую, а близкую к материальной) в тех случаях, когда они появляются в синхронно происходящих событиях» . Юнг сам указывал на идентичность своего учения об архетипах с платоновской онтологией: «В былые времена без особых затруднений понимали мысль Платона о том, что всякой феноменальности предшествует и надстоит идея. «Архетип» – не что иное, как уже в античности встречающееся выражение, синомоничное «идее» в платоновском смысле» . Этой точке зрения придерживается и профессор Р.Ю. Рахматуллин . Мотивы такого объяснения природы творчества можно найти и в работах А.И. Столетова .

Рассмотрим основные архетипы по Юнгу.

Самые важные из архетипов, выделенные Карлом Юнгом, следующие:

1. Самость. Этот архетип выдающийся психотерапевт относил к самому важному из всех. Это центральная фигура в личности человека, с помощью которой организованы все остальные архетипы. В теории Юнга развитие целостности, а перед этим нахождение самости – главная цель жизни человека.
2. Мудрец. Здесь Юнг выделил часть личности, которая стремится к познанию. Этот архетип представляется в образе мудреца, старца, пророка, который может пролить свет истины на волнующие вопросы. Обычно этот архетип «включается» в бессознательном тогда, когда человек стоит перед выбором, и чем больше таких жизненных моментов предоставляется переживать ему, тем сильнее развита эта часть бессознательного, и тем легче сознанию связаться с ней с помощью сна или других пограничных состояний.
3. Бог. Здесь психоаналитик подразумевал высший этап психической деятельности, когда человек способен узреть и понять закономерные процессы своего внутреннего мира и внешнего, который его окружает. Именно поэтому архетипу предшествует «Мудрец», который толкает человека к пониманию ключевых моментов жизни, однако при «включении» архетипа «Бог» осознается целостная взаимосвязь, основанная на определенных законах между внутренним его содержанием и внешним окружением.
4. Анима и Анимус. Анима представляет собой бессознательную женскую сторону личности мужчины, а анимус – бессознательную мужскую сторону личности женщины. Анима/анимус представляет собой «истинное Я», служит основным источником связи с коллективным бессознательным. Сочетание анимы и анимуса именуется сизигией, или божественной парой. Сизигия воплощает завершенность и целостность.
5. Персона. Персона – это то, как мы представляем себя миру. Слово «персона» происходит от латинского слова, которое означает «маска». Сам по себе данный архетип представляет собой совокупность социальных масок, которыми мы пользуемся в различных группах и ситуациях . Его задача – уберечь эго от возможного проявления своих негативных сторон. По мнению Юнга, персона может также появляться во сне и принимать различные формы.

Юнг предположил, что количество архетипов не следует ограничивать. Он утверждал, что многие из них могут перекрывать друг друга или, напротив, сочетаться. Такие, как, например, Отец (авторитет, сила, мощь), Мать (стремление дать утешение) и Инфант (ребенок, незрелость, тоска по невинности) или Мудрец (знания, мудрость) и Герой (защитник, спаситель).

Хотелось бы остановиться на архетипе, который стал определяющим для сформировавшегося современного общества потребления, заразив сразу несколько поколений. И имя этому явлению – инфантилизм.

В соответствии с определением, данным Карлом Юнгом, ИНФАНТ – это взрослый по паспорту человек, но с детскими ценностями и установками. А страшен инфантилизм тем, что не позволяет человеку дорасти до нормальной личности.

Представления о мире, людях, жизни у инфанта упрощенно-уплощенные. И если нормальная личность живет в реальном мире, то инфант – в иллюзорном. Нормальная личность видит жизнь сложной и многомерной, а инфант представляет ее чем-то вроде киндер-сюрприза: надо только понять, с какой стороны разворачивать, а дальше тебя ждет сплошной шоколад и «миленький» подарочек внутри.

Нормальная личность учится на своих и чужих ошибках, а инфант, наступая на те же грабли, каждый раз удивляется. Нормальная личность пытается постичь законы жизни, инфант же жаждет рецептов, советов и схем. Личность хочет понять, что является счастьем именно для нее, в то время как инфант руководствуется принципом «так принято». Нормальная личность с годами становится все глубже, интереснее, умнее, а инфант не меняется. Нормальная личность свою жизнь создает, инфант же умеет только подражать. Поэтому все инфанты под завязку набиты штампами на разные случаи жизни: от простого (что надеть) до серьезного (что думать и как жить).

Поистине, наше сытое и спокойное время породило большое количество клонов, благодаря чему «человек разумный» стремительно переродился в «человека стандартного». Психологи и социологи утверждают, что количество инфантов на постсоветском пространстве выросло в разы – инфантильность реально стала массовым явлением среди населения в возрасте от 20 лет до конца жизни.

Если проанализировать, найдем целый комплекс отличительных черт инфантильного человека:

Мозаичное мировоззрение и детский эгоизм, эгоцентризм

Если нормальная личность имеет более-менее ЦЕЛОСТНОЕ представление о том, что такое мир, в котором он живет, так как он видит в нем основные причинно-следственные связи, инфантильный человек имеет мозаичное мировоззрение – картинку, сложенную из представлений «о том, о сем», основанную на чужих, готовых знаниях и выводах. Кроме того, «Я» для инфанта является центром вселенной – на все и на всех он смотрит только относительно себя.

Косность представлений о себе и окружающем мире

Если взрослая личность смогла, методом проб и ошибок, и обучения и самообучения, найти причинно-следственные связи в этом мире, и связать свое мировоззрение в единое целое, найдя свое место в нем и постоянно развиваясь, совершенствуясь, инфант упорно этого не делает, считая, что и так все знает. Иначе говоря, инфантильная личность практически не меняется, оставаясь в рамках тех знаний, которые были приобретены в детстве. На практике это проявляется в том, что он постоянно наступает на одни и те же грабли – делает одинаковые ошибки в жизни, не исправляя их и не учась на них, используя лишь готовые способы жизни, рецепты действий и поведения. Взрослый, пытаясь понять себя, ищет СВОЕ счастье и СВОЮ жизнь, у инфанта сильно развито подражание – он вечно пытается копировать найденного себе кумира.

«Я никому ничего не должен и не обязан»

Еще одна отличительная черта инфантилизма: отсутствие обязательности и долженствования. Я никому ничего и никогда не должен и не обязан – это, буквально, жизненное кредо и стойкое представление инфанта. Если взросление человека связано с все большим и большим ощущением своего долга перед собой и перед людьми за надлежащее выполнение все возрастающих обязательств перед жизнью, собой и людьми, инфант с детской непосредственностью становится лишь потребителем жизни. «Я никому ничего не должен, не обязан, а мне должны все, – ведь я такой особенный». Правильней было бы сказать «ведь я такой маленький», – но инфант и сам не допускает мыслей о своей инфантильности, и ни с кем не согласится, если ему сообщат об этом, а тем более, упрекнут.

Почему же общество и государство не обеспокоено данным явлением? А причина простая: в настоящее время, в обществе потребления инфантилизм стал и социально, и государственно востребован. Иметь человека, и потребителя, и исполнителя, и избирателя власти, в качестве ребенка – это мечта капиталистического государства. Ведь адекватному взрослому человеку очень тяжело осмыслить и психически переносить те социальные условия существования, в которых он пребывает сейчас. Например, фактор социальной незащищенности – отсутствие работы, боязнь ее потерять, нищета, бесправие и произвол «хозяев жизни» инфантильному человеку переносить значительно легче, чем адекватному взрослому. Да и уговорить купить новый гаджет, как и новый «модный прикид», машину инфанта ничего не стоит, потому что он не размышляет, нужно ли ему это на самом деле, а руководствуется навязанными извне стереотипами «модно», «стильно», «круто». Вот почему обществу потребления, государству нужны люди, которые пребывают во взрослом телесном состоянии, но в своем сознании по-прежнему остаются детьми – такими очень легко управлять. Государству выгодно иметь и потребителя, и исполнителя, и избирателя власти, в качестве ребенка, который все делает так, потому что «все так делают».

Можно ли победить инфантилизм?

Инфантильность – качество, в той или иной мере присущее каждому. И, конечно, стоит с ним бороться, чтобы, по выражению А.Чехова, «по капли выдавливать из себя раба». Однако же большинство современных психологов считает, что инфант никогда не станет взрослым. Иначе говоря, инфантильность непобедима – сформированную к 18-20 годам личность переделать нельзя. Она способна развиваться лишь в русле имеющихся у нее свойств и качеств, но надеяться, что инфантильность перейдет во взрослость, бессмысленно, ибо «это не черта и даже не свойство личности, а это и есть сама личность инфантильного человека». Вернее, одна из возможных форм личности человека.

Однако сам Юнг не был столь категоричным. Инфант вполне может переродиться в Личность, если и не благодаря спонтанной работе над собой, то при вынужденной переоценке ценностей при столкновении с «суровыми реалиями жизни» – вполне возможно. При условии, что победит в себе чудовищный эгоцентризм и зацикленность на себе, что является одним из главных качеств Инфанта.

Список литературы

1. Юнг К. Г. Структура психики и процесс индивидуализации. М.: Наука, 1996. 269 с.
2. Яффе А. Наука и подсознание // Юнг К. Г. и др. Человек и его символы. М.: Серебряные нити, 1997. С. 303-312.
3. Рахматуллин Р.Ю. Фрактальная концепция творчества // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2015. № 7-1 (57). С. 145-147.
4. Рахматуллин Р.Ю. Об онтологических основаниях логического мышления // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2014. № 9-2 (47). С. 148-150.
5. Рахматуллин Р.Ю. AL-GHAZALI"S GNOSEOLOGY // Вестник ВЭГУ. 2015. № 5 (79). С. 147-156.
6. Столетов А.И. Творчество как основание личности // Башкирский государственный аграрный университет. Уфа, 2005. 228 с.
7. Столетов А.И. К построению философской концепции креативности // Социально-гуманитарные знания. 2007. № 12. С. 462-472.
8. Рахматуллин Р.Ю. Личностный образец как фактор социализации // Вест-ник ВЭГУ. 2013. № 3 (65). С. 114-121.